Какия предания подлежат изменению и какия не подлежат. — Священноархимандрит Павел Прусский

Старообрядцы говорят: 
«двуперстное сложение есть предание; а предание не подлежит изменению». Правда,— есть предания неизменяемыя, каковы догматы веры; но есть предания и изменяемыя, каковы относящияся к обрядам. И нужно заметить, что под именем «предания» преимущественно и собственно разумеются догматы веры, преданные Апостолами и утвержденные Соборами: сие-то предание и должно быть неизменно соблюдаемо, по слову Апостола Павла в послании к Тимофею: О Тимофее, предание сохрани (посл. 1, зач. 279). Но есть, как выше сказано, и не догматическия предания, которыя правильнее называть: древние обычай, или установления обрядовыя; они только служат к поддержанию благочестия и нравственности, а в сущности не суть догматы. И таковые-то древние обычаи и обрядовыя установления, для общей пользы, к лучшему могут быть изменяемы Церковию, — только именно Церковию, т.-е. общею церковною властию, вселенскою, а случайно и местною, но не частными лицами, хотя бы даже и епископами. 

Например Апостольское обрядовое предание: подобает епископу быти единыя жены мужу (к Тим. 1, зач. 283), и: „не отпустити жены епископу подвигом благоверия» (5 пр. св. Апост.), Вселенская Церковь на Соборе изменяет, установляя вместо „не отпуститиа — „неотменно отпуститиа (12-е прав. 6-го Всел. Соб.). 

К числу таких обрядовых преданий, подлежащих изменению от церковной власти, относятся и некоторыя действия, или установления, имеющия тесную связь с догматами веры и даже утвержденныя на Соборах. Поелику они не суть самые догматы веры, не подлежащие изменению, а только внешния, обрядовыя действия, служащия к выражению, или приложению догматов веры, то Церковию и были изменяемы по благословным винам. 

Представлю несколько примеров. Причащение Тела и Крови Христовы необходимо для спасения каждому христианину, по слову Самого Спасителя, рекшаго: аще не снесте плоти Сына Человеческаго, ни пиете Крове Его, живота не имате в себе (Иоан. зач. 23), и в частности о Чаше Крови Своей заповедавшаго: пийте от нея вси (Матф. зач. 108). Согласно тому, как было и на самой Тайной Вечери, издревле Тело Господне подавалось причащающемуся в руку, а Св. Кровь пили все из чаши, каковый обычай утвержден и Вселенским Собором (6-го Всел. Соб. пр. 101). Чтобы причащаться Тела и Крови Господни, и непременно под обоими видами, это есть догмат веры, не подлежащий изменению, и мы справедливо обвиняем в изменении догмата западную церковь, отнявшую у мирян Чашу Крови Господни; а способ, или обряд приятия Тела и Крови Господни Св. Церковь, для мирян, по благословным причинам, изменила: ибо вместо первоначальнаго обычая — принимать часть Тела Господня руками и пить Кровь Господню от чаши, установила — преподавать лжицею оба вида Таинства совокупленные. За это изменение никто Св. Церковь не зазирал и не зазирает, и это изменение в способе преподания Таинства никто не считал и не считает заедино с изменением, сделанным западною церковью. 

Видите, как умели древние различать, в чем Церковь не имеет власти изменять и малое, и в чем имеет на это полное право. Она не имеет права лишить мирян Крови Господни; а чтобы преподать ее вместо чаши лжицею, это имела право сделать по усмотрению нужды, нимало не изменяя сущности Таинства: ибо и лжицею подается живоносная Кровь от единыя чаши, как и частица Тела Христова от единаго хлеба, по слову Апостола: вси от едийаго хлеба причащаемся (1 Кор. зач. 145). 

Св. Церковь неизменно содержит от предания догмат о почитании св. икон, коим необходимо требуется и предполагается написание, или изображение икон. Но каким материалом изображать св. иконы, — вапами, из металла, из мозаики, или посредством шитья и пр.,— это не есть догмат, и каждый может избирать для сего материал по своему усмотрению, лишь бы только был он приличен и достоин св. изображению. А ежели поставить в догмат и то, чтобы только одним каким- либо материалом изображать св. иконы, это значило бы к догмату иконопочитания присоединять догмат, и материалопочитания, иконопочитание соединялось бы тогда с почитанием материала и было бы противно не только учению Церкви, но и здравому разуму. 

Также предание творить крестным знамением освящение наше, в воспоминание искупления нашего крестною страстию, есть догмат, который неизменно должен быть соблюдаем; но крестное знамение может быть изображаемо различными орудиями и способами, и имеет свою силу от самаго изображения крестнаго вида, а не от орудия, которым воображается: ибо воображается овогда спицею (как в маслоосвящении над больными), овогда кроплением воды, овогда дуновением и перстом (по описанию св. Златоуста в толковании на Евангелие от Матф, беседа 54). Все это суть орудия, служащия к исполнению предания о крестном знамении, или догмата о силе крестнаго знамения, а не самое предание, или догмат. Если бы самую силу крестнаго знамения поставить в зависимость от одного какого-либо орудия, служащаго к его начертанию, это значило бы к преданию, или догматическому учению о кресте Христовом присоединить таковое же предание, или учение об орудии, которым исключительно должен изображаться крест и которое должно быть совокупно со св. крестом почитаемо и покланяемо, как источник освящения. Но Св. Церковь к догмату о воображении и почитании креста не присоединяет указания, каким именно орудием воображать крест, да не воздается оному орудию честь, подобающая самому воображению креста, а предоставляет употреблять для того орудие, какое где и когда потребно и удобно. 

И еще: есть предание, хотя не писанное и Вселенскими Соборами не утвержденное, чтобы каждый христианин воображал на себе крест рукою, т.-е. перстами, слагая персты так, чтобы они были не токмо орудием для крестнаго воображения, но вместе и орудием к изображению веры нашея во Святую Троицу и единаго от Троицы — воплотившагося Сына Божия. Здесь, очевидно, самые персты не суть вера, или догмат веры, но только орудие к изображению креста и веры. Ежели поставить в догмат, что только известными перстами и известным способом соединенными можно изображать крест и выражать учение веры, а другими перстами и иначе сложенными невозможно уже ни крест вообразить, ни учение о Троице и воплощении выразить: тогда персты будут уже не орудием к образованию догмата веры, но сами будут догмат, и должны будут почитаться совокупно с изображаемым ими крестом и образуемым ими догматом. А это не будет ли служение и почитание твари? 

Из приведенных примеров можно понять, что есть именно предание не изменяемое, или догмат веры, и есть предание изменяемое, или обычаи обрядовые, которые Церковь может изменять по ея усмотрению, — и именно Церковь, а не частныя лица. 

Подробнее см. Собрание сочинений Никольского единоверческого монастыря. Часть 3; 3, 99. 

Подписаться
Уведомить о
guest
0 комментариев
Межтекстовые Отзывы
Посмотреть все комментарии
0
Оставьте комментарий! Напишите, что думаете по поводу статьи.x